Добровольные помощники в медиасреде — кто они?

Медиаволонтерство — это безвозмездная помощь человека в медиапространстве, будь то ведение социальных сетей, фото- и видеосъемка или написание текстов. Данное направление волонтерства позволяет многим на базе социальных сетей и блогов реализовать свои навыки и совместить эту «работу для души» с основной занятостью. Для культурных институций, 90% которых содержатся на бюджетные средства, в условиях сокращающегося каждый год финансирования это может быть подспорьем в условиях борьбы за посетителя. Но насколько нужны культурным институциям добровольные помощники в медиасреде?

Как изменились музейные медиа?

За последние 10 лет на наших глазах облик наших учреждений культуры претерпел существенные изменения. Если когда-то музей казался нам скучным местом, где в витринах среди бабушек-смотрителей лежат пыльные вещи, то сейчас музей стал популярным средством досуга и общения, ради которого можно и постоять в очереди на морозе. Одним из процессов, повлиявших на изменение облика музея, стало бурное развитие медиа в интернете, прежде всего социальных сетей. За какие-то 10 лет каждый уважающий себя музей обзавелся страницей ВКонтакте, Facebook и Instagram, а кто-то даже в Twitter и TikTok, куда выкладывает информацию о текущих выставках, рассказывает об экспонатах и общается с посетителями. Для музеев этот канал привлечения и информирования сейчас стал наиболее важным и приоритетным, что привело к появлению в штатных расписаниях отделов и должностей PR-специалистов и SMMщиков. 

При этом музеи не только принимают участие в популярных трендах и флешмобах, регулярно набирающих и теряющих популярность в социальных сетях. Музеи стали самостоятельно проводить отдельные акции: наиболее известными из них стали #AskACurator, в ходе которой можно задать вопрос хранителю или куратору выставочного или экспозиционного пространства, и #MuseumWeek — акция, которая длится неделю, и каждый день посвящен определенной тематике или аспекту. 

Разумеется, расширение штатов коснулось не всех российских музеев. В маленьких провинциальных и небольших музеях функции ведения социальных сетей приходилось совмещать с основными наиболее активным сотрудникам, зачастую отвечающим за организацию мероприятий. 

Как изменилось музейное волонтерство?

В 2018 году в России отмечался Год волонтера, в ходе которого для учреждений культуры была озвучена задача обзавестись своими волонтерскими корпусами, и отныне они должны были регулярно отчитываться о числе привлеченных волонтеров и показывать постоянный его рост. Оставляя в стороне порочную практику подсчета по головам и гонку за цифрами, стоит признать, что тогда главной проблемой было отсутствие информированности и методической помощи. Музеям, театрам и библиотекам сверху и централизованно никто не объяснил, чем могут заниматься волонтеры, как их лучше всего привлечь и удержать. 

До того момента наиболее распространенной практикой было привлекать волонтеров на крупные мероприятия для решения проблемы нехватки рук. Волонтеры встречали гостей, направляли потоки посетителей, выступали живыми информационными стойками, рассказывая, где находятся гардероб и туалет. В финале мероприятия они получали благодарственные письма, забирали экипировку или оставшиеся сувениры и пропадали на полгода, пока не наступали очередные Ночь в музее, Ночь искусств или День Победы. 

Наиболее передовые практики работы с волонтерами были сосредоточены в крупных музеях Санкт-Петербурга и Москвы. Там волонтеры могли принимать участие в регулярной еженедельной работе с посетителями в качестве сопровождающих и смотрителей. Для ряда музеев, где в ходе очередной оптимизации приходилось сокращать смотрителей, это было спасением в выходные дни, когда посетителей, как правило, больше чем в будни. 

В московском Музее истории ГУЛАГа несколько лет назад работа с волонтерами вышла на принципиально иной уровень. Когда сотрудники музея записывали видеоинтервью с выжившими жертвами сталинских лагерей, то музей обратился к помощи волонтеров для расшифровки записей и перевода их в текстовый вид. При этом сотрудники музея обратили внимание, что у большинства пожилых жертв нет родственников и кого-то еще, кто мог бы помочь им в бытовых нуждах: сходить в аптеку и магазин, записать на прием к врачу через Госуслуги, оказать юридическую помощь. Музей выступил инициатором создания Социально-волонтерского центра, где волонтеры по запросу подопечных могут прийти и оказать помощь. Данный пример волонтерской помощи является уникальным для России.

Для большинства же учреждений культуры за прошедшие три года оставались два главных табу в работе с волонтерами: их не подпускали к финансам, что понятно, и неохотно пускали в фонды. Помимо очевидного страха пропажи предметов, фондовики не понимали, чем в принципе им могут помочь волонтеры. При этом для волонтеров возможность заглянуть «за кулисы» в буквальном и переносном значении была одним из главных мотивов помогать. Помимо этих страхов, был страх доверить волонтерам самостоятельное творчество на базе учреждения и пустить их к посетителю. Наиболее продуктивным способом задействовать волонтеров и вплести их в регулярную работу учреждения стали проекты, будь то выставка, мероприятие или концерт. Отличие от описанного выше привлечения волонтеров на Ночь в музее заключалось в том, что волонтеры включались в проектную группу на этапе подготовки, участвовали в придумывании концепции, подборе материала и непосредственно реализации. Для волонтеров это была возможность приобрести практические знания работы в учреждении, применить имеющийся опыт на практике и получить в свое портфолио реализованный проект. Учреждения же имели возможность получить свежий взгляд со стороны и при этом сформировать кадровый резерв из волонтеров.

Потом пришел 2020-й

Для учреждений культуры прошлый год многое изменил и перечеркнул. За год музеи дважды закрывались для посетителей на длительные сроки — в этих условиях больше беспокоились о сохранении действующих сотрудников, нежели о поддержании контакта с потенциальными. При этом в условиях самоизоляции от учреждений культуры потребовалось наверстывать свое присутствие в онлайн-жизни и конкурировать там с онлайн-кинотеатрами, обучающими курсами и другим огромным количеством контента. В этих условиях учреждения, сумевшие выстроить эффективную и взаимовыгодную деятельность с волонтерами, старались поддерживать общение до скорого открытия. Те же, кто делал эту работу ради галочки в отчете, благополучно ее похоронили, бросившись выполнять новые требования по государственному заданию. 

При этом большинство учреждений столкнулись с проблемой, что новая реальность потребовала от них ускоренными темпами повысить свое присутствие в социальных сетях и генерировать много разнообразного контента. Если прежде какой-нибудь музей в провинции мог ограничиться постом с анонсом открывающейся выставки или выложить фотоотчет о проведенном мероприятии, то теперь, в условиях закрытых дверей, нужно было выдавать качественный контент, борясь за внимание с другими российскими и мировыми музеями. Очевидно, что крупные музеи, имеющие большие пресс-службы с фотографами и видеографами, имели преимущество, будучи в состоянии выпускать лекции от сотрудников, публиковать посты с качественно сфотографированными экспонатами. Но что делать музею или библиотеке, где есть один пиарщик и нет оборудования и ресурсов для взрывного роста контента?

Интересной в данной связи выглядит инициатива по онлайн-обучению медиаволонтеров, которые бы могли взять на себя часть функционала по ведению социальных сетей. Учитывая, что подобная помощь требовалась не самым качественным страницам, волонтеры могли принести знания и умения по развитию социальных сетей, имея при этом право на ошибку. В ходе такого курса специалисты из ведущих московских музеев, прежде всего пиарщики, рассказывали об особенностях музейного SMM и успешных кейсах на разных платформах, как, например, страницы Исторического музея ВКонтакте, инстаграм Московского музея современного искусства или Мультимедиа Арт Музея, тикток Дарвиновского музея. В результате те, кто прошел данные курсы, привлекались к написанию текстов, подготовке интервью, созданию постов для соцсетей. В данном случае это был такой же формат проектных групп, где от сотрудника учреждения требовались кураторство, редактура и постановка задач в интересах учреждения. 

Почему же данная практика не оказалась востребованной повсеместно учреждениями культуры? С одной стороны, причина кроется в закрытости и консерватизме среды, с другой стороны, «генералы готовятся к прошедшей войне» — учреждения культуры воспринимали наступившую пандемию как кратковременное явление, после которого жизнь снова вернется в том виде, в каком была до. 

Тем интереснее задаться сейчас вопросом, станет ли медиаволонтерство в культурной сфере популярным, учитывая, что с современными технологиями можно, посетив дистанционные курсы, получить минимальные знания о специфике работы, а в ходе волонтерства обзавестись опытом и со временем стать полноценным сотрудником или самостоятельно реализовывать себя в данной сфере. Если сегодня волонтер в свободное от основной работы время пишет лонгриды о выставке или берет интервью, то сможет ли он завтра заменить человека, закончившего журфак, но не имеющего практического опыта и знаний изнутри?

Даже в наше неспокойное пандемийное время можно найти занятие себе по душе и желанию. Несомненным плюсом волонтерства в качестве деятельности, способствующей развитию навыков, новым знакомствам и освоению знаний, является его доступность для большинства людей. Если вы не знаете, чем помочь, но имеете желание, попробуйте для начала зайти на сайт dobro.ru, созданный по итогам Года волонтера, где многие учреждения культуры обязывают искать волонтеров и размещать заявки. Если ваше сердце уже принадлежит какому-то определенному музею, то в его страницах в социальных сетях можно найти ссылку на анкету или закрытую группу для волонтеров. Любителей работать руками с теплотой встретят в Школе волонтеров наследия Общества охраны памятников или, например, в волонтерском отряде Музея ВВС в подмосковном Монине. На крайний случай всегда можно написать музею в социальных сетях и спросить, не нуждаются ли сотрудники в помощи, что конкретно вы бы хотели и могли делать и как часто.